Введение

Сегодня в мире происходят важные био-, нано-, крио-, робо- и  экотехнологические изменения, на фоне которых экономисты говорят, что человечество стоит, по терминологии Клауса М. Шваба, на пороге четвертой промышленной революции, или, согласно концепции технико-экономического развития С.Ю. Глазьева, «шефствует» смена парадигмы технологических укладов на 6-й уклад. Наблюдающийся за последнее время и резко возросший сдвиг в глобальных расходах на исследования и разработки, трансформация отраслей приведут к формированию новой категории продуктов, которые в корне изменят рынок, и лидеры в данных областях, несомненно, получат явные преимущества перед своими конкурентами, что будет стимулировать нарастание технологического противостояния.

Что даст маленькой, слабо развитой Армении такая технологическая смена укладов и подобное технологическое противостояние, которые затянутся на десятилетия и будут происходить и вестись в лабораториях, исследовательских центрах, университетах и в ключевых отраслях промышленности?

По мнению автора, данная перемена предоставляет нам гипотетическую/теоретическую возможность восстановить (почему гипотетическая, будет разъяснено в самом конце статьи) военно-промышленную и научно-технологическую отраслевую структуру как экономическую базу, полностью утраченную в 90-е годы из-за развала СССР и начавшейся Карабахской войны.

В программе правительства[1] от 8 февраля 2019 года, в связи с этим отмечается:

«Правительство стремится сделать Армению высокотехнологичной, индустриальной страной. Для достижения этой цели и обеспечения развития высоких технологий будут предприняты целевые шаги, в частности, будет создан национальный фонд венчурных инвестиций, который осуществит необходимые инвестиции в стартапы в Армении, чтобы способствовать их развитию и выходу на мировой рынок».

Премьер-министр Армении Никол Пашинян 12 июля с.г. на своей странице в социальной сети Facebook более конкретно представил свое видение будущего республики: «Перерабатывающая промышленность, производство оборудования, Hi-Tech-промышленность, IT, туризм, — вот наше будущее»[2].

Проблема решаема в рамках институционализации сформулированной на всех уровнях государственной системы управления стратегически долгосрочной (надо быть готовым на временной период в 40-50 лет) задачи, исходя из предлагаемых базовых стратегических принципов. Этому вопросу было посвящено совещание по вопросам концепции министерства высокотехнологической промышленности от 20 июля текущего года.

Одним из институциональных элементов являются, в частности, венчурные инвестиционные фонды, которые упоминаются в программе правительства.

Венчурные инвестиционные фонды

Главной проблемой поддержки и развития научно-технологической базы любой страны остается проблема финансирования научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР), с привлечением инвесторов именно на ранней стадии в связи с недостаточной государственной финансовой поддержкой инновационных процессов. Обычно эти финансовые ограничения оправдываются плохими базовыми макроэкономическими, предпринимательскими и финансово-банковскими условиями.

Армения обладает потенциалом для развития «экономики знаний». Однако здесь у стартап-предпринимателей с потенциально многообещающими, но рискованными проектами имеется, как известно из классики теории предпринимательства, ограниченный доступ к финансированию.

Существуют три основных способа инвестирования стартапов – инвестиции через фонды, коллективный выкуп перспективных стартапов, частные (индивидуальные) инвестиции. При такой классификации выделяются венчурное инвестирование и краудфандинг – альтернативные финансовые инструменты для привлечения капитала в стартапы и предприятия малого бизнеса. Для краудинвестинга или акционерного краудфандинга базой выступает широкий круг микроинвесторов. Принимая во внимание приоритеты экономической политики Армении, в нашей статье речь пойдет только о венчурном капитале.

Согласно классическому определению, венчурное инвестирование (venture) представляет собою финансовое звено инновационной инфраструктуры, объединяющее собственников капитала и собственников технологий, с предоставлением необходимых инвестиций в новое, ещё не известное, рисковое дело разработчика идеи или малым предприятиям (стартапам), создающим и производящим наукоемкую продукцию и услуги с целью их дальнейшей коммерциализации.

Изначально, венчурный капитал, зарождался как альтернативный источник финансирования частного инновационного бизнеса, решая этим проблему финансовой недостаточности в секторе стартующих инновационных проектов. Автором идеи (в середине 50-х годов ХХ века) стал служащий нью-йоркской инвестиционной компании Артур Рок – пионер Силиконовой долины.

Американская и европейская экономики, и не только эти, в немалой степени обязаны своим ростом в конце ХХ века именно расцвету венчурного бизнеса.  С его помощью там были реализованы тысячи инновационных проектов, созданы сотни тысяч новых рабочих мест и обеспечено лидерство на мировых рынках наукоёмких продуктов и услуг. Это подтверждается тем, что большинство фирм, входящих в первую сотню крупнейших компаний мира (DEC, Apple Computers, Compaq, Sun Microsystems, Microsoft, Lotus, Intel и др.), вставали на ноги благодаря именно венчурному капиталу[3].

И на что особенно хотелось обратить внимание, так это то, что малый инновационный бизнес стал важнейшим источником перспективного развития научно-технического процесса, соответственно, базой, основной питательной средой венчурного капитала. Как показывает практика, крупные компании, принимая во внимание гибкость и инициативность малых предприятий, используют их для пионерных инновационных разработок, а государство поддерживают этот процесс системой специальных льгот.

Проецируя подобный опыт на Армению, можно предположить, что развитие малого инновационного предпринимательства с его спросом на рисковый капитал станет основой для формирования и дальнейшего усовершенствования национальной системы венчурного инвестирования в республике.

В Армении в 2018г. экономическую деятельность осуществляли 59 575 субъектов. 93.9% из этого числа – микропредприятия, 5.1% – малые, 0.9% – средние и 0.2% – крупные. В микропредприятиях работает порядка 61 тысячи, в малых – более чем 57.2 тысячи, а в средних – 50 тысяч человек.

Экономическая и институциональная природа венчурного капитала

Венчурное финансирование инновационных предприятий (объектом нашего изучения будут малые инновационные предприятия) и отдельных изобретателей осуществляется преимущественно специализированными финансовыми учреждениями. Они организуются как бизнес-партнерства и, используя разные финансовые источники, формируют инвестиционные венчурные фонды. Хорошо известны частные, частно-государственные и корпоративные фонды (последние инвестируют в интересах корпораций-учредителей).

Особое место в системе венчурного инвестирования занимают корпоративные инновационные структуры. К сожалению, в Армении подобный сценарий не сработает по простой причине – ввиду отсутствия корпораций, на создание которых потребуются многие десятилетия.

Система венчурного инвестирования имеет своеобразные фазы жизненного цикла, одним из которых является выход из венчурного проекта. Под этим понимаются инвестиции, предоставляемые в обмен на часть пакета акций, который венчурный инвестор продает через несколько лет за многократно возросшую цену – за счет увеличения рыночной стоимости этой компании. Однако венчурный бизнес, имея высокую степень риска, может принести как колоссальную прибыль, так и закончиться провалом.

В сложившейся мировой практике венчурного инвестирования селекция инновационных проектов на различных этапах жизненного цикла по итогам их реализации выглядит следующим образом. Особо успешных проектов бывает примерно 10%, проектов средней доходности – 20%. Свыше 30% проектов будут с нулевой доходностью, т. е. деньги вернутся и не более того. Наконец, у 40% инновационных проектов вложенные средства придется списывать. Однако прибыль, полученная при реализации успешных проектов, позволяет в 30-200 раз перекрыть вложенные средства[4].

При создании национальной системы венчурного инвестирования и генерации ее экономического и институционального потенциала в Армении обоснованным, на наш взгляд, является выдвижение в качестве первоочередных следующих целей и задач:

• повышение инвестиционного обеспечения инновационной деятельности, прежде всего малого предпринимательства, за счет переориентации определенных финансовых ресурсов в данную сферу деятельности;
• формирование эффективных финансовых, кадровых, организационных и нормативно-правовых условий для венчурного инвестирования прорывных инновационных, в том числе технологических, проектов;
• развитие малого инновационного предпринимательства в реальном секторе экономики, в научно-технологической (с опорой на институты Академии наук) и IT-сфере, в военно-промышленном комплексе;
• создание разнообразных, действенных и реальных механизмов коммерциализации результатов научно-технологической и инновационной деятельности;
• модернизация корпоративного сектора экономики с целью формирования в реальном секторе экономики критической массы научно-инновационных предприятий (средних и в перспективе – крупных), для чего потребуется задействовать механизмы стратегического планирования и научно-технологической и промышленной политики;
• повышение активности участия сбережений населения в инвестиционных процессах страны.

В совокупности целей и задач, которые должна решать венчурная система, следует выделить, прежде всего эффект ее воздействия на инновационную составляющую экономического роста.

Важным направлением формирования системы венчурного инвестирования в Армении является интеграция предпринимательских структур и высшего образования. Эффект будет огромным в первую очередь ввиду того, что увеличится предложение инноваций на качественно новой научной основе. В результате вырастет спрос на них в производственной сфере, существенно упростится процесс появления и развития венчурных фирм, расширятся финансовые возможности венчурных инновационных предприятий за счет доступа к банковским кредитам.

Очевидно, что для достижения поставленных целей и стратегических задач формируемой национальной системы венчурного инвестирования потребуется создать целостную совокупность факторов развития данной системы. Как это надо сделать, мы более подробно обсудим в следующих статьях, не предвосхищая развития событий. Имею в виду подготавливаемую правительством Армении стратегическую экономическую программу, которая будет опубликована в сентябре и где, на наш взгляд, будет отражен рассматриваемый нами вопрос.

Менеджмент венчурного фонда

В условиях отсутствия венчурных предприятий в Армении изложение материала данного пункта, и не только этого, носит чисто теоретический характер. Но с чего-то надо начинать, не мы первые, не мы последние. Выпишем наиболее характерные элементы, которые будут присущи деятельности первых фондов в стране.

Венчурные фонды различаются по отраслям и сферам, куда они инвестируются. Более реален результат и получаемый по ним эффект, когда инвесторы выбирают отраслевое направление, принимая во внимание свою компетенцию и способность подобрать группу/сообщество экспертов. Это свое очевидное преимущество фонды передают предпринимателям на очень ранней стадии инвестирования. Конечно, риск есть, в особенности когда это крупные инвестиции, вложенные на достаточно продолжительный срок. И вполне естественна заинтересованность, чтобы рыночная стоимость предприятия существенно возрoсла и фонду можно было «выйти» из него с выгодой  для себя.

Имеются, условно говоря, «три кита», на которых стоит любой венчурный проект и которые оцениваются на начальном этапе, — это продукт, рынок и команда стартапа. И к чему следует привлечь внимание в первую очередь – так это то, что достаточно хорошо оцененный инвесторами стартап — это прежде всего команда.

Определяя инновационный риск-менеджмент, необходимо будет выписать еще ряд признаков венчурного инвестирования, которые способствуют внедрению и коммерциализации результатов НИОКР и изобретений. Во-первых, инвестиции требуют высокой нормы прибыльности и предоставляются на условиях окупаемости на разный период, который колеблется от 3 до 10 и более лет. 

По завершении проекта должны изыскиваться дополнительные источники финансирования (первичная открытая продажа акций, слияние или продажа бизнеса и т.д.). В Армении в условиях крайне слабой развитости рынка акций принятые на западе схемы не будут работать – это надо учесть.

Предпринимателю следует быть готовым к тому, что венчурный фонд потребует своего участия в акционерном капитале предприятия (могут быть такие варианты, когда фонд приобретает контрольный или блокирующий пакет).

В менеджменте венчурного инвестирования большое внимание уделяется наличию у предпринимателя прав интеллектуальной собственности, патентов, авторских прав. Даже если такого нет, инвестором принимается во внимание реальная возможность получения таких прав.

Любой начинающий или опытный управленец венчурных фондов, должен уметь соотносить методы управления венчурной деятельностью со стадиями жизненного цикла венчурного инвестирования. Для каждой стадии имеются свои, присущие только ей, определенные задачи в сфере операционной деятельности, риски, источники финансирования и методы их регулирования. Эти стадии за многие десятилетия деятельности венчурных фондов приняли концептуально выверенную схему со своей стандартной терминологией, а практическая ее реализация изменяется за счет наполнения ее дополнительными признаками, которые характерны для страны, сферы деятельности и т.д. Мы здесь очень кратко (я бы даже сказал, поверхностно) отразим классический опыт Кремниевой долины[5]:

• «Ангельские» инвестиции – это начальные, «умные» деньги, которые выписывают «lead investor», достаточно опытные, успешные технологические инвесторы или предприниматели, заработавшие капитал в других сферах, которые позволяют им выбрать отправную точку для создания успешного программного продукта, проверить ценность продукта для клиентов и, нанимая первых сотрудников, начать создавать MVP (минимально жизнеспособный продукт или ранняя версия ценного коммерческого предложения, оффера, с минимальным функционалом, решающая, по крайней мере, одну проблему потенциального клиента).
• Инвестиции предпосевного раунда (Pre-Seed) – предназначенные для компаний, у которых есть подтверждение потенциального интереса клиентов, но может пока не быть MVP. Основными инвесторами являются сами основатели (включая ресурсы FFF – friends, family, fools) и бизнес-ангелы, т.е. любой, кто захочет купить долю в предприятии и предоставить в связи с этим необходимое финансирование без залога и поручительств.

Это так называемые ранние стадии.

• Посевные раунды (Seed) или «раунд поддержки штанов» – настраивает адаптивные продажи основного продукта, завершив процесс его разработки, либо доводит прототип до требований рынка (итогового релиза программы). Могут привлекаться команды с созданным MVP и первыми платящими клиентами[6]. На этой стадии ключевыми игроками являются бизнес-ангелы, посевные фонды и бизнес-акселератор.
• Поздняя посевная стадия (Post-Seed) – для стартапов, поднявших посевной раунд, но которым не хватает времени проверить основные гипотезы и получить поток выручки, и которым требуются средства для расширения объемов производства и сбыта. К этой стадии часто привлекаются фонды ранних стадий. Речь идет о бизнес-ангелах и акселераторах, которые часто поддерживают сохранение своей доли на этом раунде с перспективой получить растущие компании.

И последняя, Later Stage – стадия развития компании (включающая этапы расширения капитала, замещающего капитала и выкупа), на которой требуются средства для расширения объемов производства и сбыта.

• Раунды А/B/C (Series A/B/C) (стадия расширения). Чем дальше буква алфавита, тем больше раунд финансирования. Главная задача команд – оптимизация базы пользователей и масштабирование в другие сегменты рынка и регионы. Именно на этой стадии появляются профессиональные венчурные фонды и корпоративные фонды.

В любом случае сегмент венчурного капитала сопряжен с рисками. В Армении эти риски возрастут из-за плохого (по причине отсутствия опыта) предпринимательского управления. Чтобы минимизировать потери, надо привлечь опыт частного сектора, и скорее всего, это будет зарубежный (желательно из Диаспоры). И, во-вторых, надо будет распределить риск путем прямого бюджетного инвестирования наряду с частными инвесторами, на основе принципа равных приоритетов.

Особенности государственной поддержки венчурных фондов

На сегодняшний день венчурный бизнес развился в мощную мировую индустрию с определяющей ролью государственных программ долгосрочной поддержки развития венчурного предпринимательства как ускорителя запуска венчурного процесса в стране. Так было в США (The Small Business Investment Company, SBIC – Инвестиционная компания малого бизнеса); в Финляндии (The Finnish innovation fund SITRA – программа Национального фонда исследований и разработок); в Израиле (программа Yozma). О последней мы ниже еще поговорим.

В рамках такой политики продолжают укрепляться отношения между правительством, промышленностью и научными кругами.

Сложившиеся в мировой практике формы и методы государственной поддержки, используемые для развития венчурного инвестирования, многообразны. Выделяются две основные группы – прямые (государственные прямые инвестиции, государственные кредиты) и косвенные методы.

Из широко распространенного арсенала инструментов косвенного воздействия на активизацию деятельности субъектов венчурного предпринимательства выделим:

• выработка эффективной системы защиты интеллектуальной собственности, которая является во многих случаях единственным капиталом инновационных фирм на ранних стадиях их зарождения;
• содействие повышению ликвидности рисковых капиталовложений на основе развития рынка капиталов;
• законодательное обеспечение условий для вхождения в венчурные фонды институциональных инвесторов;
• обучение и консультирование предпринимателей, распространение среди них информации о перспективных проектах и потенциальных инвесторах.

И, тем не менее, центральным вопросом использования косвенных методов воздействия на развитие венчурного финансирования является правовое регулирование этого процесса, которое принимается с целью стимулирования данного вида деятельности.

Здесь отдельно следует отметить проблему льготного налогообложения. Например, венчурный фонд платит налог на прибыль после своего закрытия. Следовательно, фонд, вполне законно избегая уплаты налогов достаточно длительное время, в практической деятельности рассматривается как инструмент налоговой оптимизации.

Изучая методы государственной поддержки венчурных фондов, невозможно обойти вопрос потенциального обоснования участия бюджетного сектора в венчурном капитале:

• более низкая стоимость привлечения капитала и более долгий инвестиционный горизонт по сравнению с частными инвесторами;
• потенциально сложный выход (после 5-7 лет) со все еще ликвидного местного рынка является проблемой в меньшей степени;
• снижение затрат на комплексную правовую оценку объекта инвестирования при анализе большого числа потенциальных инвестируемых компаний;
• государственные инвестиционные венчурные фонды будут менее сдерживаемы регуляторными рисками и менее подвержены им,

и другие.

Среди разнообразия способов поддержки венчура, можно предложить хорошо известный вариант в виде процентной ставки на отрицательном уровне[7]. К нулевым и отрицательным ставкам пришли Центробанки Швейцарии, Японии, Дании, Швеции и Европейский Центробанк. При всей ее неоднозначности применения для анализируемой нами сферы такой подход имеет право на изучение.

Ратуя за прямое участие государства в венчурном капитале, мы не должны упускать из виду и такой исход событий, когда такая схема может привести к неудачным инвестициям и большим потерям для государства. Неэффективными такие управленческие решения могут стать, если государственные программы будут использованы для финансирования или поддержки нежизнеспособных проектов или предприятий, если решения об инвестировании будут основаны на внеэкономических критериях. Возможно, что политические цели будут превалировать над обоснованным анализом инвестиций. Возможны и другие причины.

Практический опыт формирования и функционирования венчурных фондов

В настоящее время экономика Армении сталкивается с серьезными препятствиями на пути к устойчивому высокому долгосрочному росту. Речь идет о финансовых, институциональных и инфраструктурных барьерах или, как их еще называют, «провалах рынков». Для их преодоления, которые не могут быть оптимально реализованы рыночными механизмами, используются институты развития (специализированные государственные компании). В данной работе нас интересуют возможности преодоления провалов рынка в сфере инноваций. Являясь одним из инструментов государственной политики, способствующих продвижению инноваций, институты развития стимулируют частные инвестиции в приоритетных секторах и отраслях экономики, дают уверенность внутренним и иностранным инвесторам.

Венчурная индустрия Израиля как институт развития уже на начальной стадии становления при прямом государственном содействии, программе стимулирования инвестиций Yozma, показала свою эффективность. Во многом, благодаря ей страна сделала стремительный рывок в развитии наукоемких производств.

Программа Yozma была введена в действие в конце 1992г. под руководством министерства промышленности и торговли Израиля в лице Главного научного управления. Тогда в Израиле действовали только 2 венчурных фонда –  Athena Venture Partners и Veritas Venture Partners с относительно небольшой для того периода объемом средств в распоряжении (менее 50 млн. долл.). Однако вне зависимости от такого положения с венчурным капиталом количество технологических фирм в Израиле выросло втрое за период 1985-1993 годы. Одновременно такой рост «уперся в потолок» как из-за нехватки капитала, так и недостатка связей израильского технологического бизнеса с технологическим бизнесом США[8].

В основе программы Yozma лежит идея «фонда фондов» (FoF или Fund of Funds), когда капитал инвестируется не напрямую в стартапы, а в венчурные фонды. Кстати, в Европе такие фонды хорошо известны, и они смогли справиться с трудностями отечественных стартапов. Сформированный фонд Yozma был нацелен на капитализацию 10 других венчурных фондов, каждый с капиталом в 20 млн. долларов. При этом к фондам предъявлялись четкие требования – наличие одного израильского партнера и одного американского или европейского партнера с именем и стажем.

Венчурный фонд фондов – это возможность для частного инвестора заработать на быстро растущем технологическом рынке, при этом не нужно нести риски бизнес-ангела – профессиональный фонд отбирает стартапы сам, а несколько таких фондов в портфеле позволяют снизить риски за счет диверсификации по стадиям, географиям и технологическим секторам.

Частные EoF – один из недостающих элементов институтов развития отечественного венчурного рынка, и им в Армении пока только предстоит сформироваться. У нас пока нет такого класса инвесторов, но он должен появиться в ближайшие годы, если повторится трек развития западного венчурного рынка. Положительная специфика EoF – диверсификация доступа к сделкам, инфраструктуре и неформальной сети контактов своих фондов, которые могут быть разбросаны по нескольким странам. Нельзя недооценивать ценность доступа к экспертизе многих венчурных фондов, которые годами нарабатывали компетенции, и через их трансфер работают как think tanks[9]. Но для Армении это пока только в будущем.

Yozma имела феноменальный успех. В течение года все десять фондов с зарубежными партнерами были сформированы (общие чистые инвестиции в них составили 256 млн. долларов, из которых 80 млн. долларов было профинансировано Yozma). В дальнейшем капитал дочерних фондов Yozma возрос до 2.9 млрд. долларов США. Временное использование государственных средств Израиля привело к привлечению только в виде прямого каталитического эффекта почти 5 млрд. долларов инвестиций (в 50 раз больше временно отвлеченной правительством суммы) и косвенно – до 7 млрд. долларов в течение 1993-2000гг. Число технологических компаний в стране тогда превысило 4000. Согласно данным на 2017 год, каждый год в Израиле появляется более 1 тыс. новых технологических компаний[10]. Израиль был успешно включен в мировой технологический бизнес[11].

В связи с тем, что уже в 1997 году создание венчурной индустрии в Израиле было сочтено успешным, израильское правительство вышло из проекта Yozma и продало управляющую компанию ее руководству.

Успех деятельности Yozma был признан во многих странах мира. Опыт Yozma показал свою несомненную эффективность на примерах Тайваня и Финляндии (SITRA), где он был включен в государственную политику и где были созданы сходные фонды, инвестировавшие в частные фонды на паритетной основе. В Чили с 2001г. функционирует аналогичная программа CORFU.

Опыт формирования FoF наглядно показывает, как можно компенсировать провалы рынка в условиях неразвитой фондовой инфраструктуры и рынков капитала. И здесь неоценима помощь государства, которая на этапе становления венчурной индустрии практически подменяет «бизнес-ангелов».

Вместе с тем следует отметить, что подобная «фондовая» схема государственного участия в создании венчурной индустрии предполагает доверие государства частному сектору. В странах с низким уровнем социального капитала (где существует высокий уровень коррупции, наличие недолжной мотивации деятельности и т. п.) эффективность фондовой схемы может оказаться невысокой.

Успешным стал опыт Сингапура.

Сингапур как самостоятельное государство начало свою деятельность с создания и активного использования национальных финансовых институтов развития и многочисленных специализированных, целевых инвестиционных фондов, для реализации стратегии индустриализации и модернизации страны, решения конкретных задач индустриализации страны. Некоторые фонды финансируют инвестиции на безвозмездной основе.

Премьер-министр Армении Никол Пашинян в рамках своего официального визита в Сингапур в начале июля обсудил с представителями ведущего финансового института развития страны – фонда Temasek Holdings – и главой инвестиционной группы Наги Хамиеем возможности создания совместного венчурного фонда, а также потенциальные инвестиционные программы[12]. Крупнейшая в Юго-восточной Азии инвестиционная компания Temasek Holdings полностью контролируется государством Сингапур. Первоначально фонду Temasek Министерством финансов Сингапура были переданы под управление активы местных промышленных предприятий, совокупная рыночная стоимость которых в 1974г. составляла 354 млн. сингапурских долларов. Цель – централизация управления важнейшими промышленными предприятиями Сингапура. На конец 2018 года стоимость инвестиционного портфеля Temasek Holdings достигла $308 млрд. долларов. Почти 70% активов фонда приходится на зарубежные страны, среди которых доминируют азиатские государства, в том числе страны ЮВА[13].

Важнейшей функцией фонда «Темасек» были и остаются поиск и развитие новых видов бизнеса, создание новых современных отраслей экономики Сингапура, формирование промышленных кластеров, зон высоких технологий, технополисов и др. Стратегическое руководство деятельностью фонда осуществляет Министерство финансов Сингапура, которое является его основным акционером.

Перспективы формирования национальной системы венчурных фондов в Армении

Нам надо четко определиться, в какой технологической экосистеме мы будем развиваться. Россия и Китай – единственные, кто наравне с США (западная) подошли к технологической смене укладов с полным перечнем экосистемы цифровизации.

Это не праздный вопрос. Даже будучи, находясь вне геополитических веяний, не ввязываясь в игры геополитической инженерии Запада, все равно политика будет стучаться в дверь, и в первую очередь когда будет выдвинута программа по реализации научно-технологических и индустриальных проектов. В современном мире политика находится в центре экономики, особенно в сфере научно-технологических изменений и промышленной политики.

Конечно, наверное, самое оптимальное решение для нашей страны заключается в том, чтобы работать в этих трех сложных экосистемах. Однако возможности здесь более чем ограничены.

Не исключаю вариант, что при жестком противостоянии, которое наблюдается в отношениях США и Китая, возникнут процессы распада глобального мира на так называемые «технологические экосистемы», в смысле территории, включающей страну или несколько стран с независимой, самодостаточной экономикой, которая производит практически весь необходимый набор продуктов для своего населения за счет разделения труда среди стран, в нее входящих.

Армения –  суверенное государство, и ответственность за все будет нести армянская власть. Соответственно, пора действовать, не полагаясь исключительно на различные маргинальные варианты, схемы, типа комплементарной, многовекторной политики. Мы вынуждены выбрать, безо всякой околесицы, нашего основного партнера. На взгляд автора, для Армении вопрос сотрудничества с ЕАЭС приобретает особую, жизненную актуальность. Это не гипотетическая, а потенциальная возможность восстановить военно-промышленную и научно-технологическую отраслевую структуру как экономическую базу.

Будущее сложных систем невозможно спроецировать без стратегического мышления, без концепции тенденции развития на многие, многие десятилетия вперед.

---

[1] https://www.gov.am

[2] eadaily.com/ru/news

[3] «Коммерциализация научных исследований в университетах США» К.А. Марков. Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского. 2009. Интерес к данной публикации возник ввиду того, что ее автор обобщил свои впечатления от поездки в разные города США в составе делегации представителей российских университетов по Программе международных визитов «Коммерческое внедрение исследовательских разработок университетов; передача объектов интеллектуальной собственности в частный сектор».

[4] «Государственное регулирование венчурного инвестирования: мировой и российский опыт». Гаврилова Ж. Л. «Проблемы современной экономики». 2011

[5]  «Инвестиции по-американски: как работают венчурные фонды в США» 

[6] Предприятие стадии «старт-ап» (Startup Business) cчитается от создания предприятия до начала операционной деятельности и получения первой прибыли.

[7] «Отрицательные процентные ставки: центральные банки пошли на эксперимент». Буренин А.Н., д.э.н., профессор МГМИО. Журнал «Вестник МГИМО Университета». 2016 .

[8] Венчурный капитализм: от истоков до современности. Ю. П. Аммосов, – СПб.: РАВИ, 2004.

[9] «Технологии оптом: кто может решить проблемы венчурного рынка России»

[10] «Как Израиль стал конкурентом Кремниевой долины?» . «Вести.Экономика»

[11] Венчурный капитализм: от истоков до современности. Ю. П. Аммосов, – СПб.: РАВИ, 2004.

[12] https://www.primeminister.am

[13] «Национальный фонд Сингапура «Темасек» - ведущий финансовый институт развития страны». Андрианов Владимир, профессор МГУ, д.э.н., академик РАЕН, бывший помощник Председателя Правительства.